Когда правительство спокойно, народ становится простодушным. Когда правительство деятельно, народ становится несчастным. О несчастье! Оно является опорой счастья. О счастье! В нем заключено несчастье. Кто знает их границы? Они не имеют постоянства. Справедливость снова превращается в хитрость, добро — в зло. Человек уже давно находится в заблуждении. Поэтому совершенномудрый справедлив и не отнимает ничего у другого. Он бескорыстен и не вредит другим. Он правдив и не делает ничего плохого. Он светел, но не желает блестеть.
* * *
Ну вот, слова о спокойствии совершенномудрого, влияющем на состояние народа, перенесены на правительство, а текст «Дао Дэ Цзин» неуклонно превращается в политический трактат. Деятельное правительство делает народ несчастным, и дальше становится интересно: ведь из следующих строк мы узнаём, что несчастье является опорой счастья. То есть, делая народ несчастным, правительство закладывает основу будущего всенародного счастья. Если подумать, то именно так осуществляются любые реформы – ломаются прежние устои, вводятся новые законы и налоги, начинаются великие преобразования, сопровождающиеся великими же стройками… Народ от всего этого поначалу счастливее не становится, а во многих случаях и потом – тоже; но автор честно пытался применить метод Лао Цзы к счастью и несчастью, и попытку засчитать придётся, потому что доля правды в этом высказывании всё равно есть. Состояния меняются, ситуации тоже; кроме того, говорят, что не бывает худа без добра, а благие намерения ведут своих обладателей прямиком в ад.
Если бы автор главы задумался над своими же словами, то он, возможно, сумел бы понять, что деятельное правительство всё равно приведёт народ к счастью, просто нужно сначала потерпеть несчастье, а потом всё наладится. Более того, если бы он имел не книжное знание о постоянном круговороте состояний и энергий в мире, а подлинное видение того, как это происходит, то не стал бы писать назидательные строки о правительстве и правителях. Всё вернётся к источнику, радости и печали избежать невозможно, пока живёшь желаниями; стоит ли беспокоиться о народе, которому что ни дай, всё равно среди него останутся недовольные, и о правительстве, которое, как бы ни старалось, всех всё равно не осчастливит? Инь сменит ян, а потом ян сменит инь. Будут тёмные времена, потом светлые, а потом снова тёмные. Тот, кто видит это прямо, не беспокоится об увещеваниях правителей. А кто пишет им наставления или не может не вставить в текст «умную» мысль по поводу принципов правления – всё ещё хочет счастья для всех, а потому – не слишком мудр.
Завершается глава очередным описанием (восхвалением?) качеств совершенномудрого и очередным то ли повтором, то ли заимствованием: в двадцать четвёртой главе сказано: «Кто сам себя выставляет на свет, тот не блестит». Здесь: «Он светел, но не желает блестеть». Ну и отлично.