Вчера на группе я дала обратную связь одной участнице, что у неё происходит «жизнь невпопад» до тех пор, пока будет подавлять, отворачиваться, объяснять.

Мне было неприятно говорить эти слова, и не только по той причине, что могу обидеть. Очень уж садняще и глубоко отзывалось в сердце. Взяла на заметку, что надо бы посмотреть, почему корябает этот речевой оборот «жизнь невпопад».

Читаю на сайте нашей Школы описания учеников про их опыт разговора с Господом.

Что греха таить, каждый раз сравниваю со своим. Не хуже. Не лучше. Но, как мне думалось всё это время, описать мой опыт невозможно, потому что придется делать отступления и рассказывать о некоторых прошлых моментах и получится мнооого текста.

Вчера, общаясь с одним искателем, мы затронули тему Открытия Сердца. И я рассказал ему историю, которая произошла со мной три с половиной месяца тому назад на летнем очном семинаре. Дело было так.

Я познакомился с Мастером 27 лет назад. Тогда я попал в больницу с аритмией и, казалось, что моя здоровая жизнь закончилась. Врачи разводят руками, у меня страх смерти, разочарование, потерянность – всё это полностью накрывает меня после 23 лет жизни со спортом, алкоголем, влюблённостями, и вновь открывающимися желаниями молодого человека. После больницы меня приводят к Мастеру, и он начинает работать со мной с помощью массажа, вкладывая свои знания и умения. Через полгода сеансы повторяются, аритмия все реже и реже напоминает о себе, и я получаю рекомендацию приходить каждые полгода, но как только аритмия полностью отступает, я забываю про всё и продолжаю жить здоровой «счастливой» жизнью долгих шесть лет.

В Школу я пришел четыре года назад. Пришел, как и многие искатели, за осознанностью. К тому времени я прошел, что называется, и Крым и Рим – от семинаров Н.Н. Денисова по биолазерному видению до ритритов по випассане в буддийском центре ДхаммаДулабха. С Русланом Владимировичем мы встретились раньше –19 мая 2018 года. Впечатление на меня он произвел, прямо скажем, неизгладимое. Когда-то мне подвернулась история о том, как пророк Моисей после того, как встретился с Богом на горе Синай, был вынужден разговаривая с людьми, закрывать лицо и глаза. Говорят, что простые смертные не выдерживали взгляда человека, говорившего с Богом.

Уже несколько раз слышал, что у некоторых коллег по поиску имеется проблема с тем, чтобы пройти к причине какой-то конкретной проблемы. Разобравшись с тем, что лежит на поверхности, они успокаиваются. И это до какой-то степени неплохо, ведь та актуальная боль, которая есть сейчас, причиняет вполне ощутимый дискомфорт, и именно от нее хочется избавиться. Зачем копать куда-то в детство? Ведь так долго и усердно это все задвигалось и забывалось. Очень похоже на сдирание присохшего к болячке пластыря; зачем сдирать, ведь уже все подсохло и совсем не беспокоит.

— У меня было почти два года занятий в Школе (год на удалёнке, год в очном), десять лет кришнаизма, столько же лет вегетарианства и отказа от наркоты, табака, чая и кофе (почти просветлённый бл...), сборная мешанина философий Индии, разбавленная книгами Мастера, жена — преподаватель Кундалини йоги, неплохая интуиция, хреновенькая осознанность и немного чувствительности. Не то чтобы это был необходимый минимум для общения с Богом. Но если ты попал под раздачу Мастера и вдохновился «Словом Учеников», становится трудно остановиться. Единственное, что вызывало у меня опасение — это ум. Нет ничего более беспомощного и безответственного, чем самому придумывать ответы за Бога. Я знал, что рано или поздно я победю и эту дрянь.

Когда Мастер объявил о возможности взаимодействия с Господом, я не представлял, как это может происходить со мной. Мне казалось, что это просто невозможно. Однако опыт автора статьи про Мустафу утверждал обратное. Мы занимаемся в одной группе, и я считал, что мы с ним находимся примерно на одном отрезке Пути, имеем равные возможности для общения с Господом, и он сделал это. Надо сказать, что до этого я уже получал импульсы ведения в виде картинок, но этот опыт не давал мне стопроцентной уверенности во взаимодействии с Господом, хотелось как-то более надежной связи.

Господи, поговори со мной!

Я запуталась, я не вижу, я не знаю, я сомневаюсь. Куда мне идти? Какую дверь мне открыть?

Ты — дверь. Откройся!

Поднимается страшная тревога, которая вводит ум в еще большее помрачение.

Господи! Господи, помоги!

Тревога усиливается, просвета нет.

Наверное, надо идти в затвор.

Готовилась к эксперименту с вопрошанием тщательно: следование инструкциям, выбор времени уединения, прислушивание, какой вопрос мне важен, формулирование, проживание формулировки — что эта формулировка для меня внутри, за словами, значит.

После подготовки уединилась в пустующей квартире. Сначала сидела на табурете, собирала намерение. Почувствовала необходимость опуститься на колени.

После вопрошания в теле ума возникла мешанина, движущееся поле, из которого долетали неясные отдельные слова, как издалека. Мой вопрос: «Господи, что мне делать сейчас, чтобы стать ближе к Тебе?» Какое-то время пыталась ловить эти эха и составлять их в смысловые цепочки, затем отпустила. Тут Сердце пронзила короткая острая сквозная боль. Все тело наполнилось равномерным теплом и вниманием. Предельно чётко прозвучали слова: «Плачь, плачь. Ты не посторонняя. Ты в Работе. Тебе многое дано. Плачь, плачь, плачь, плачь, плачь, пока не выплачешь все ожидания».