Люди часто бывают недовольны друг другом, и поводом для недовольства может стать почти всё, что угодно – вплоть до «не так сказал» и «не так посмотрел». Энергия гнева – сродни оружию, ранящему не хуже остро отточенного клинка. Попробуйте-ка оставаться спокойными, если на вас кто-то изливает свой гнев. У вас это получится, если вы полностью закроетесь: скрестите руки на груди и мысленно будете слать нападающего подальше. То есть, вам придётся начать защищаться. Если же вы не уйдёте в глухую защиту, вам нужно будет начать отвечать гневом на гнев или просто уйти, избавившись от прямого контакта и болезненного давления энергии чужого гнева. Обида – способ ухода от прямого конфликта; не каждый может орать в ответ, когда орут на него. А особо чувствительные могут получить настоящую пробоину, которая будет ощущаться довольно сильной болью в сердечном центре.

Ни у кого не бывает ровного, размеренного продвижения по Пути. Бывают ускорения и замедления, бывают стоянки, бывают вертикальные взлёты; но так, чтобы двигаться ровно и предсказуемо – не бывает. Путь индивидуален, и кто на какой практике получит прорыв и продвижение, предсказать сложно, потому что и внутренние тормоза у людей формируются индивидуально; хотя общее, конечно, обнаруживается: все эти тормоза – суть привязанности и страхи. Остановиться, упёршись в привязанность или страх – легко; сдвинуться с мёртвой точки после такой остановки куда труднее.

Известно, что о других люди судят по себе. Недавно одна искательница, которой очень трудно далось начало взаимодействия с Господом, почти возмущалась тем, что кому-то оно может даться легко. «Если мне было трудно, то и другим должно быть трудно», – вот логика оценки ситуации других, исходя из своего опыта. Я же, как повидавший многое, видел искателей, которым такое же взаимодействие открылось легко, почти безусильно, и они, конечно, думали, что и другим оно даётся так же легко. И там, где ваш опыт совпадает с опытом окружающих, вы им доверяете, а там, где расхождения сильные, вы начинаете сомневаться – либо в истинности своего опыта, либо в истинности того, что вам рассказывают.

Нет ничего для человека хуже слабости — я впитал это с молоком матери. Все мое детство и юность прошли под флагом стыда за свою слабость. Прожив большую часть жизни, я научился выживать и искусно скрывать эту свою слабость, теперь по жизни я выгляжу скорее как сильный человек. Но компенсация не может исправить суть. Чтобы разделаться с ней раз и навсегда придется её проявить и осознать, преодолев свой стыд.

Говорят, что какие-нибудь удалённые туземцы не могут провиниться перед Господом ровно потому, что ничего о Нём не знают. Есть у них, может, некие духи предков или что-нибудь подобное, но Единого Всемогущего Бога они пока не познали, а раз Он не познан, то и спросу с них нет. И наоборот: тот, кто узнал, что Господь существует, вместе с этим знанием получает ответственность следования — если, помимо знания истинности Бога, было сообщено, как надо Ему поклоняться и как следует жить. Узнал — уже ответственен.

Есть один вопрос, мучающий многих нерешительных искателей: нужно ли совершать выбор между миром и Богом, и должна ли быть проведена черта, отделяющая прежнюю «мирскую» жизнь от новой «духовной»? Понятно, что, приступая к духовным или мистическим практикам, любой человек совершает выбор, собираясь достигнуть с помощью этих практик некой цели. Действие без цели немыслимо, и раз уж есть решение попытаться достигнуть состояния просветления или близости к Богу, то и выбор соответствующий делается.

Говорят, что на Пути не стоит стремиться к силе, но нужно избавиться от слабости. Говорят, что поиск силы сам по себе совсем не духовен, а потому заводит искателя либо в магию, либо в раздувание собственного эго, набравшегося мистических знаний. В общем, ищущие личной силы ни до просветления, ни до Бога не доходят. Впрочем, внутренне слабые ни до того, ни до другого не доходят тоже.

Две главные черты человеческого эго характеризуются двумя же фразами, из которых первая гласит: «это моё!», а вторая – «я не буду!». Эго стремится к постоянной экспансии, присваивая себе максимально доступное пространство, и вообще – присваивая себе людей, места и состояния. Это – мои друзья, моя вера, мои подписчики; это мои вещи, моя страна и мой любимый артист. Так работает формула «это моё!»; а «я не буду!» выражает потребность обособления от окружающих, проявление собственной воли.

Каждый, кто ищет близости с Богом; кто хочет не общеритуального, а личного и индивидуального взаимодействия с Ним; кто готовит себя к этому взаимодействию, очищаясь и взращивая своё восприятие – каждый искатель рано или поздно слышит голос Бога, отвечающий на его высказанный или не высказанный вопрос. Иногда этот голос звучит в груди искателя, но чаще всего – внутри головы, хоть и не совсем там, где обычно крутятся привычные мысли.

Раз уж коммунизм оказался недостижимой мечтой, то жизнь человеческая продолжает зависеть от наличия или отсутствия денег, и даже до определённой степени жизнь эта деньгами измеряется. Деньги нужны всем, и денег хотят все, кроме, может быть, особо ничем не озабоченных, но они не норма, они – отклонение от неё. Очевидно, что деньги служат эквивалентом силы, власти, защиты и средством решения большинства проблем, касающихся физического выживания и физических же удовольствий. С более тонкими удовольствиями сложнее – можно купить себе самые дорогие билеты в партере, но не получить ни малейшего удовольствия от спектакля; в этих сферах деньги бессильны. Впрочем, удовольствие от осознания, что ты сидишь на самых лучших местах, может скрасить разочарование от скучного зрелища.