Кто, зная свою храбрость, сохраняет скромность, тот [подобно] горному ручью становится [главным] в стране. Кто стал главным в стране, тот не покидает постоянное дэ и возвращается к состоянию младенца. Кто, зная праздничное, сохраняет для себя будничное, тот становится примером для всех. Кто стал примером для всех, тот не отрывается от постоянного дэ и возвращается к изначальному. Кто, зная свою славу, сохраняет для себя безвестность, тот становится главным в стране. Кто стал главным в стране, тот достигает совершенства в постоянном дэ и возвращается к естественности. Когда естественность распадается, она превращается в средство, при помощи которого совершенномудрый становится вождём и великий порядок не разрушается.
* * *
Лучший правитель тот, о котором народ знает только то, что он существует. Чтобы стать главным в стране, лучше бы, чтобы о тебе не знал почти никто. Мистики – люди скрытные, ведь они знают о бесполезности слов для описания высшего опыта и не афишируют свои занятия. К тому же заявлять о том, что ты познал дао, – просто глупо, и первый же, кому ты об этом сообщишь, если и не посчитает тебя безумцем или пустобрёхом, спросит: а чем докажешь? Ничем; на этом разговор и закончится.
И вот в чём штука: тот, кто осознаёт себя главным в стране, не может быть совершенномудрым, непривязанным к своим деяниям и состояниям. Это осознание возникает из сравнения себя с другими и приписывания себе неких особых качеств или заслуг, что совершенномудрому совсем не свойственно. Поэтому Лао Цзы пишет здесь об объективном главенстве совершенномудрого, а не о его внутреннем самоощущении.
В чём связь между горным ручьём и знанием праздничного, но сохранением для себя будничного? И то, и другое – спуск с вершины вниз. Почему совершенномудрый возвращается к людям, вместо того чтобы оставаться на вершине своих состояний и пребывания в дао? Для служения людям. Постоянное дэ в данном контексте может рассматриваться как проявление и укрепление добродетели и как укрепление связи с Волей Творца. Впрочем, одно совершенно не исключает другого.
Тот, о ком никто ничего не знает, не может стать примером для всех. Поэтому совершенномудрый становится примером только для тех, кто идёт по тому же Пути. Тогда служение и самоотречение совершенномудрого действительно будет примером для искателей, ещё не познавших дао на своём опыте. Говорят, что тот, кто по-настоящему нуждается, всегда найдёт Мастера; Господь поможет обнаружить скрытое. Сейчас Мастера не прячутся, но задача стала сложнее – поди отличи того, кто действительно познал, от того, кто только изображает из себя познавшего.
Рефреном этой главы становится возвращение главного в стране к состоянию младенца, к изначальному и естественному. Трудности изложения создают трудности перевода; тот, кто стал главным, уже должен был познать все эти состояния и жить в них постоянно. Поэтому единственной вменяемой трактовкой этих повторов будет такое: спускаясь вниз и приближаясь к людям, совершенномудрый периодически возвращается ввысь, в то, что принципиально неописуемо. Так он сохраняет себя в порядке, да и невозможно полностью выйти из небытия, когда оно в тебе появилось. Ослабить – можно, окончательно выпасть – не получится.
В какие моменты роль совершенномудрого становится особенно значимой? Когда распалась естественность, и люди вступили на путь помрачений, нарушив равновесие сил в мире. Тогда совершенномудрый спасает их, завязывая невидимые узлы и открывая прежде запертые двери. Тогда он, никем не замечаемый, становится главным в стране. Главным по спасению людей от дополнительных страданий.
В суфизме существует статус кутба – высшего достижения для суфия на Пути. Кутб – мистик высшего порядка, совершенный человек, проводник между Богом и людьми. Так вот, в один период времени на Земле присутствует только один главный кутб, вершина иерархии. Его называют Учителем Века или Полюсом Времени. Но в каждой стране, одновременно с этим, должен быть свой кутб, свой Полюс и проводник. Может быть, Лао Цзы излагает нечто подобное, а может, и нет. Сейчас его уже не особенно спросишь, тем не менее там, где есть Путь, есть и иерархия, а в ней всегда кто-то оказывается главным – не только внутри своей общины, но и в стране, людей которой он спасает. На этом, собственно, и остановимся.