Только страх может быть неприятнее печали. Печаль отнимает у нас вкус жизни, делает нас потерянными, безрадостными и утратившими смысл своего существования. Каждый из нас знаком с ней не понаслышке, только кому-то она чаще является в виде легкой грусти, а кому-то в форме клинической депрессии.
В том, что касается печали, нужно твердо усвоить одну простую истину: печаль, так же как гнев, тревога или радость, не существует сама по себе. У неё нет собственного самодостаточного источника, потому что она всегда следствие невыполненного желания. Печаль – дочь желания. Чем больше у нас невыполненных желаний, тем печальнее мы становимся.
Механизм возникновения печали выглядит так: вначале появляется желание, причем не важно – большое или маленькое, затем мы по каким–либо причинам не можем его удовлетворить, и тогда у нас появится гнев, затем, если гнев не помог реализации желания, на его место приходит печаль. Чем сильнее было наше желание, тем сильнее будет испытываемая нами грусть. В случае, когда у нас имеется очень сильное, давно возникшее, и никак не реализуемое желание, гнев и печаль могут вполне уживаться друг с другом в нашем эмоциональном спектре, если не разовьется депрессия. Допустим, что легкая грусть в самом начале осени может даже приносить некоторое удовольствие, но депрессия в своем клиническом проявлении – это одно бесконечное страдание, парализующее человека и наводящее его на мысли о том, что он уже каким-то неизвестным науке способом попал в ад.
Признаки подавленной печали на уровне тела проявляются в мимических мышцах, как правило, это опущенные вниз уголки рта, само же лицо слегка вытянутое с налетом изможденности. Кроме того, такие люди склонны регулярно вздыхать. Тяжёлые вздохи – обязательный спутник подавленной печали.
Контролируя свои эмоции, человек начинает дышать более поверхностно, чтобы лишить их энергии. В случае с печалью этот процесс подчеркивается появлением чувства тяжести в груди. Чем острее ситуация, тем сильнее чувствуется тяжесть. Если же ситуация уныния является хронической, то некоторое давление в груди становится привычным и обычно не замечается самим человеком; только регулярные вздохи указывают на то, что давление есть. Голос человека в печали вялый и тихий, в любой момент на его глаза могут навернуться слезы. Плаксивость – ещё один признак избытка подавленной печали.
Что же делать, если вы находитесь в состоянии хронического уныния? Как обычно, нужно признаться себе в том, что вы расстроены. Не пытайтесь преуменьшать, не пытайтесь уговаривать себя, мол, огорчаться тут не из-за чего и всё, что ни делается – к лучшему. Заговаривание печали не помогает, всё это – способ получше её подавить; в результате напряжение контроля растёт и медленно, но верно, разрушает тело. Примите свою боль, своё огорчение целиком, хочется плакать – плачьте, хочется причитать, жаловаться и выть – позвольте себе это.
Я знал одного мужчину, который пребывал в хронической депрессии в течение четырех лет. В конце концов, у него развились постоянные боли в грудной клетке, которые не поддавались лечению обычными методами физиотерапии, но при этом не имели отношения ни к сердцу, ни к легким. Когда он обратился ко мне, я помимо прочего поинтересовался, выражает ли он свои отрицательные эмоции. Он ответил мне, что его религиозные убеждения не позволяют ему делать это, ведь Бог создал нас для любви, а не для страданий. Постепенно я убедил его в том, что отрицательные эмоции требуют выражения, и попросил его поплакать дома в виде упражнения. Через день он позвонил мне, стал возбужденно рассказывать о том, что плакал больше часа, после чего ему захотелось кричать и, прокричавшись, впервые за последний год он почувствовал легкость в груди. Начав выражать свою печаль, мужчина быстро пошёл на поправку.
Выражение эмоций – необходимое условие для сохранения здоровья и наблюдения причин их возникновения. Однако в случае с печалью (как в прочем и с гневом) выражение эмоций в виде регулярного проливания слёз может стать непродуктивным психоэмоциональным стереотипом. То есть, человек попадает в шаблон: когда он плачет, то переполняется жалостью к себе, пребывая в которой, он через короткое время снова способен заплакать. Жалость к себе подпитывается избытком печали, и она же способствует большему её накоплению.
Выражая печаль, мы должны оставаться свидетелями. Будучи тотальными в своём плаче, мы не должны терять осознанность; тогда и эмоции выражаются, и в то же время мы получаем опыт разотождествления, ведь тот, кто смотрит, не плачет. Наблюдая, мы поневоле столкнемся с причиной своего огорчения, которое будет очередным несбывшимся желанием. Нужно четко уяснить себе, что когда на нас нахлынула внезапная грусть, или мы чем-то расстроены без видимой причины – причина всегда есть, пусть мы ее и не осознаем. Научиться видеть причину своей печали необходимо каждому, кто хочет разобраться в себе. Мы всегда знаем источник своей печали, но не хотим его принять. Поскольку мы любим отрицать многие из своих желаний и делать вид, что их нет, нам может показаться, что волны депрессии, периодически накатывающие на нас, берутся из ниоткуда. Отрицание желаний не отменяет их и их следствий в виде раздражения и тоски. Так или иначе, но для того, чтобы избавиться от печали, придется основательно поработать со своими желаниями.