Во внешнем мире надежда на лучшее может стать утешением в безвыходной ситуации. Во внутренней работе надежда превращается в препятствие, позволяющее не вкладываться в усилия. Там, где вы ничего не можете сделать сами, вам остаётся только надеяться, что за вас всё необходимое сделает кто-то другой или, на худой конец, случится чудо, которое изменит ситуацию. Там же, где без вашего решения и усилий ничего само собой не произойдёт, надежда превращается в ловушку, поддерживающую вашу нерешительность, слабость и нежелание напрягаться. Другими словами, ваши надежды отражают степень вашей неготовности к тому, чтобы изменить ситуацию за счёт собственных усилий.
Я часто вижу женщин, находящихся в плохой личной ситуации, но не решающихся её изменить, потому что остаётся какая-то надежда на лучшее. Любовник всё-таки разведётся и возьмёт в жёны. Муж начнёт себя вести нормально. Дети вырастут, и станет полегче. В этих ситуациях (которые порой кажутся безысходными, а иногда — в силу чисто материальных причин — таковыми и становятся) надежда оправдывает положение, в котором вы оказались. Она становится способом отложить решение на потом, а заодно — отложить на потом и свою жизнь.
Привычка к подобному откладыванию может распространиться и на внутреннюю работу. Сегодня осознавать себя не получилось, не получилось и завтра, но ничего; может быть, потом всё у меня получится. Так проходит время, но ничего не меняется. Надежда позволяет гасить внутреннюю неудовлетворённость, оставаясь инертным, но правильным. Прикладывая недостаточные усилия, но «свято веря» в Путь и его возможности.
В основе надежды лежит вера. Вера в то, что с тобой обязательно случится что-то хорошее, что-то, меняющее твою жизнь к лучшему. Вера эта иррациональна, а потому можно смело утверждать, что возникает она как следствие детского по своей сути желания, чтобы с тобой всегда всё было хорошо. Как и положено, надежда имеет антипода в виде отчаяния, которое зиждется на неверии в то, что хорошее может произойти именно с тобой. Отчаяние возникает как следствие разочарования в прежнем желании хорошего, а потому сопровождается депрессией и суицидальными мыслями. И надежда, и отчаяние есть не что иное, как завесы ума, отделяющие людей от реальности и лишающие их возможности взглянуть на ситуацию трезво.
Положение людей, пребывающих в отчаянии, слишком плохое, чтобы они могли реально что-то делать с собой. Сначала им нужно прийти к компенсации своего состояния. Положение людей, живущих надеждами, тоже не слишком хорошее, потому что привычка откладывать действие, которое нужно совершить прямо сейчас, всегда ухудшает внешнюю ситуацию и сужает возможности выбора действия. Когда всё это, в той или иной форме, переносится во внутреннюю работу, она обречена на неудачу.
Некоторые люди умудряются качаться туда-сюда между состояниями надежды и отчаяния. Им требуется уравновешивание, которое может быть достигнуто либо за счёт изменения внешней ситуации и выполнения желаний (деньги, взаимная любовь, работа по призванию и так далее), либо за счёт внутренней работы, но человек должен созреть для неё. Другими словами, ему до чёртиков должна надоесть его ситуация надежды и отчаяния, чтобы он стал готов расстаться со своей верой и желанием, её питающим. А готовых к этому, как показывает опыт, всегда меньше тех, кто ещё хоть на что-то надеется.