Хорошо, когда можно думать, легко и последовательно управляя мыслями, не отвлекаясь вниманием на ненужные ассоциации и не сбиваясь с хода логичных и веских рассуждений. Это — действительно хорошо, но обычно потребности в таком целенаправленном мышлении у большинства людей нет, как нет и навыков в нём. Основная часть человеческих раздумий сводится к выбору: что делать, что надеть, почитать, послушать или посмотреть, куда пойти (в самом широком смысле этого слова) и с кем. Длительное целенаправленное мышление мало кому действительно нужно, потому что большинство людей, начав размышлять, обычно упирается в какой-нибудь вопрос, который в данный момент времени не подлежит решению — либо из-за недостатка информации, либо из-за того, что некоторые события ещё только должны случиться, и потом уже картина происходящего станет более ясной.
Ответы на простые вопросы находятся быстро, они, можно сказать, и так лежат на поверхности. Ответы на сложные вопросы умом даны быть не могут, потому что последовательное логическое мышление помогает только тогда, когда вся необходимая для складывания пазла информация уже присутствует в уме. Но со сложными вопросами так не бывает. Поэтому нужно либо упростить вопрос, разделив его на несколько частей или отбросив всё непонятное, либо найти способ добыть недостающую информацию, без которой обнаружить решение всё равно не получится. Сбор информации в наше время не является особенно трудным делом: в интернете её — хоть отбавляй; но не всегда та информация, которая вам нужна, может быть найдена там или ещё где-нибудь.
Информация — это не только слова, но, думая, мы пользуемся словами. Думание представляет собой поток слов, которые текут по привычным шаблонам, и потому прийти к чему-нибудь по-настоящему новому посредством размышления практически невозможно. Можно сделать выводы, но не открытия, потому что мышление с помощью слов не предназначено для этого. Слова ограничены известным, а открытие — это прорыв в неизвестное до сих пор (по крайней мере, неизвестное именно вам).
Все озарения приходят как картинки, сопровождающиеся определённым ощущением. Прорыв в неизвестное случается не как результат размышления, но вследствие развития видения, которое и открывает видящему иное понимание и знание. Другими словами, прорыв понимания происходит не благодаря мышлению, но через созерцание, которым большинство творческих людей пользуется неосознанно и спонтанно. Творческие личности мыслят не словами, а образами, которые потом уже переводятся в слова и в которых раскрывается смысл (или смыслы) увиденного. Писатели созерцают картины, рождающиеся в их воображении, и в этом созерцании находят неожиданные ответы на мучащие их вопросы. Здесь, конечно, я говорю не о тех писателях, которые пишут одно и то же на потребу публике, а о тех, кто пытается осмысливать человеческую жизнь. Их поиском руководит необходимость понимания — того, что движет людьми, и почему они живут именно так, как живут. Те, у кого эта необходимость высокая, находят ответы, порой обескураживающие их самих. И эти ответы — следствие длительного смотрения на вопросы, которые писатели пытаются разрешить, ставя своих героев в те или иные ситуации.
Ровно то же самое происходит с научными открытиями. Эйнштейн сам рассказывал о том, как открыл теорию относительности — представляя себе движение поезда и двух человек, один из которых был его пассажиром, а другой смотрел на поезд со стороны. В созерцании этого образа Эйнштейн и получил озарение, которое послужило толчком к созданию специальной теории относительности. В состоянии созерцания происходит большинство открытий и озарений.
В детективных фильмах нередко показывают, как герой пытается раскрыть преступление, сосредоточенно глядя на стену, увешанную фотографиями жертв, свидетелей и потенциальных подозреваемых. Этот метод — своеобразный протез истинного созерцания, которое всегда происходит внутри, на экране, созданном умом. Хотя, если верить фильмам, то и такой метод может помочь получить новую информацию, неочевидную вначале.
Созерцание — самый эффективный метод извлечения информации при наличии ситуации, суть которой вам нужно понять. Однако вы должны уметь в него погружаться, не сбиваясь на привычное обдумывание вместо смотрения. Принцип здесь следующий — вы смотрите на картинку и свои ощущения и смотрите до тех пор, пока не появится новое видение, которое станет результатом взаимодействия энергии вашего Сознания с мучающим вас вопросом. Бесполезно смотреть на ситуацию и думать о ней одновременно. Сначала приходит видение, а потом оно уже оформляется словами, и из него делаются различные выводы, которые являются следствием обычного логического мышления. Суть ситуации схватывается через созерцание, а полная картина достраивается умом, собирающим вокруг этой сути разные факты и детали. И ум же потом определяет способы действия, исходя из полученного понимания ситуации.
Проявленная по отношению к человеку Воля Бога может приходить по-разному, и нередко — оформленной словами, как конкретное указание. При этом нужна высокая степень осознанности, чтобы отличить указание от наводок ума, спровоцированных собственными желаниями или страхами. Но порой импульсы Воли приходят в виде образов (то есть картинок), и указания, содержащиеся в них, раскрываются только через созерцание. Так же через созерцание раскрывается суть своих собственных состояний, неудовлетворённости или того, что вы чувствуете на самом деле по отношению к человеку или ситуации, в которой находитесь. Только здесь вхождение в созерцание осуществляется «задом наперёд», и вы начинаете не с картинки, а с ощущения. Вы смотрите на ощущение неудовлетворённости, перебирая образы, связанные с разными сторонами своей жизни — с работой, отношениями или желаниями. Так вы находите картинку, с которой связано ощущение неудовлетворённости, и можете уже созерцать её до обнаружения причины, которую до этого предпочитали не видеть или игнорировать.
Тот, кто осознан, выходит за пределы восприятия, происходящего через фильтры ума и его обусловленности. Когда канал внимания становится настолько широким, что тело ума полностью погружается в Свет Сознания, тогда человек обретает так называемое прямое видение. Человек смотрит, но не думает — он не погружён в поток ассоциативных мыслей по поводу увиденного и не размышляет об увиденном, если на то нет особой причины. Информация воспринимается Сознанием человека, и это иной процесс, не сопровождающийся шумом мыслей «по поводу» и вызываемых ими эмоциональных реакций. Сознательный человек может действовать не думая, потому что он и так знает, что нужно делать сейчас. Это знание — продукт видения, но, чтобы потом объяснить самому себе и прочим, почему он поступил именно так, ему придётся облачать видение в слова, и тут опять без созерцания не обойтись. Видение переводится в слова таким же образом, каким расшифровывают послания Воли и вообще узнают суть — поднимают в памяти картинку, которая связана с тем, что требуется сформулировать, и смотрят на ощущения. Потом ум переводит их в слова, и тогда бессловесное знание обретает форму. Подобным же образом опыт мистиков переводится в слова, над которыми могут поразмышлять люди. И потому их никогда нельзя понять в полной мере тем, кто не имеет такого опыта.
Когда люди пытаются выразить свои чувства, они интуитивно используют тот же самый приём — смотреть на ощущения, погружаться в них и оформлять их словами. Тем, у кого сила внимания слабая или ум работает слишком неровно, постоянно отвлекаясь на ассоциации и вообще путаясь, ясно выразить свои чувства не удаётся. А уж то, что запрещено к выражению и подавлено, не могут увидеть и выразить даже люди с хорошо тренированным умом. Поэтому познать себя без работы с вниманием и осознанием себя, которая только и даёт человеку силу созерцания, — практически невозможно. Можно многое о себе надумать и поверить в это, но истинное познание своей сути без созерцания остаётся для нас недоступным.
Есть пределы мышления, а есть пределы созерцания. Если вы идёте в созерцание не из необходимости, а из желания узнать что-либо, прямо вас не касающееся, то возможность обмануть самого себя становится очень большой. Там, где желание, там и ум с его способностью к созданию иллюзий и разного рода химер. Но это, скорее, даже не предел созерцания, а неправильный подход к нему. Есть вещи, о которых нам знать не дано, где ничего, кроме субъективной убеждённости, мы иметь не можем. Но желание знать всё — или знать то, что лежит за пределами нашего восприятия — приводит людей на странные территории, которые на поверку оказываются территориями фантазий их умов. Но это уже — предел познания человека, о котором много чего понаписали философы и мало сказали мистики.
Есть один принцип познания, которого придерживаются все настоящие мистики. Он гласит — не ищи лишнего, стремись к Истине, но не пытайся взять её силой. Не ищи Истину из желания, избавься от всех видов беспокойств и будь открытым. Тогда Господь Сам даст тебе то, что необходимо знать здесь и сейчас, но не более. И если будет завтрашний день, который принесёт с собой новые необходимости, тогда придёт и новое знание, которое будет им соответствовать. И так будет проживаться Истина, которая всегда нова и, в отличие от нашей жизни, бесконечна. Как каждому даётся по вере его, так же даётся и по необходимости, и чем выше наша необходимость в Истине, тем больше она нам открывается.
Принять истину о себе порой гораздо труднее, чем принять Истину Бога. Цепляться за некое высшее знание, пренебрегая знанием конкретных своих проблем, — приятнее для ума, избегающего их решения. Но это — путь в никуда, к бесплодным важным размышлениям о высших материях, которые кажутся куда более значимыми, чем знание того, как тобой управляет ум, желания и страхи. Многие выбирают его и, рассуждая о тайных знаниях, отставляют в сторону тайну своих психоэмоциональных реакций, оставаясь до конца жизни их рабами. Таков их выбор, но не таков их предел, хотя они сами его ограничивают, полагаясь на силу своего ума и веря в то, что интеллектуальное знание хоть чего-нибудь да стоит.