Мало кто осознаёт ценность отпущенного нам времени жизни. В молодости человеку плевать на время, потому что сил и желаний много и кажется, что времени хватит на всё. Позже думать о времени становится не слишком приятно, потому что тогда придётся признать, что смерть стала ближе, а ты ещё даже наполовину не нажился. Кризис среднего возраста начинается из осознания того, что вершина холма осталась позади и ты идёшь на закат, а так и не получил того, чего хотел в молодости. Или получил этого недостаточно.
Человек начинает ценить время в тех случаях, когда у него есть ясная цель и сильная мотивация к тому, чтобы её добиться. Чем выше и отдалённее эта цель, тем точнее следует распоряжаться своим временем – иначе ты её никогда не достигнешь, распыляясь на мелочи. В любой трудной работе время становится главным ресурсом, который и за деньги не купишь, и игнорировать не можешь; ресурсом, который всегда ограничен.
Если бы люди знали точную дату своей смерти, то многие из них начали бы жить иначе, а многие не смогли бы жить вовсе. Точное знание уничтожает надежду на то, что в будущем всё устроится и всё станет хорошо. Надежда – и обезболивающее, и психологический наркотик, отмена которого часто оборачивается полным отчаянием. Поэтому людям лучше не знать отпущенного времени жизни.
Не знать – не значит не помнить. Гурджиев говорил, что только постоянное памятование о том, что ты смертен и что смерть твоя может наступить в любой момент, может помочь людям выйти из той глубокой бессознательности, в которую они погружены постоянно. Большинству, однако, этого даром не надо, поскольку они живут настолько мелкими целями, что на их фоне помнить о смерти кажется невыносимо глупым. Все тратят своё время так, словно собираются жить вечно. И в таком подходе, в общем, нет ничего плохого или хорошего – люди живут, как у них получается, пытаясь свести количество больших и малых дискомфортов к возможному минимуму, «убивая» свободное время и погружая себя во все доступные виды забытья.
В чём причина того, что «много званых, да мало избранных»? Почему из многих, вступивших на Путь, пределов его достигают далеко не все? Может быть, в том, что человек должен сам сделать всё для того, чтобы его «избрали», сначала разграничив важное и неважное в своей жизни, а потом осознав, что без многого в ней вообще можно обойтись, высвободив своё время для главного? И правда ли, что если перестать делать то, что делается по привычке, то делать нам будет почти что и нечего?
Можно верить в реинкарнацию или другие прекрасные вещи, но смерть всё равно обнуляет все достижения искателя, и каждый новый человек рождается в повелевающем нафсе, а осознанность должен нарабатывать с нуля. Поэтому можно восстановить пошатнувшееся здоровье, можно, потратив силы, снова их накопить… Многое можно восстановить или повторить, и единственное, что невосстановимо – время нашей жизни. Не стоит зацикливаться на том, чтобы стать суперэффективным, используя каждую секунду с толком; в абсурд можно превратить всё что угодно. Но помнить о том, что твоё время ограничено – на Пути не помешает. Тогда, может быть, ты не станешь тратить его на сожаления, обвинения и автоматическое эмоционирование. А памятование себя – то есть осознание себя в моменте – и есть та практика, которая позволяет увеличить твоё внутреннее время настолько, чтобы тебе его хватило для прохождения всех стадий Пути.