Между святыми и просветлёнными часто ставят знак равенства – дескать, если человек просветлён, то он, стало быть, и свят; а если уж он творит чудеса, как и положено святым, тогда, конечно, и просветлённость ему должна быть присуща. Между тем, вопрос этот не так уж и прост; особенно если мы хотим разобраться с двумя этими феноменами – просветлением и святостью.
Как известно, просветление вполне может обойтись без Бога, и любой буддист вам об этом скажет. Святых же без Бога не бывает, и корень всей их святости скрыт во взаимодействии с Ним. Молитвы – это к святым, медитации – к просветлённым. Просветлённым можно объявить себя самостоятельно, святым тебя должны признать люди. Чудеса – визитная карточка святых, а просветлённые вполне могут жить без каких-либо особенных чудес.
В просветлении ум должен быть трансформирован, а святому может хватить одного лишь изменённого состояния ума. Просветление подразумевает достижение полной осознанности, а святости оно не всегда и нужно.
Отличий, как мы видим, более чем достаточно. С точки зрения суфийского Пути святым человек может быть признан на стадии пятого нафса, на этапе следования Воле Бога. Становясь проводником Воли, он попадает на территорию самых разных чудес, но до главных своих трансформаций при этом ещё не доходит. А людям нет особой разницы в том, кто им помогает, лишь бы помощь была. Чудеса всегда приписываются святому, сколько бы он ни пытался объяснить, что он имеет к ним весьма косвенное отношение.
Тот, кто идёт исключительно внутрь, работая с энергией своего Сознания, рано или поздно достигает полной осознанности, а за ней – и просветления. Оно тоже инициируется свыше, и обретение высочайшей степени осознанности не равно обретению просветления, хотя и способствует этому. Просветлённый формально может обойтись без Бога, хотя, формулируя свой опыт, он вынужден придумывать свою замену словам Бог и Божественная Воля.
Поскольку святость зависит от других, а просветление (как бы) от тебя самого, то искатели, мечтающие о святости, пестуют в себе вполне очевидные эгоистические мотивы. Конечно, какую ещё можно придумать высшую степень признания и одобрения, кроме объявления тебя святым и сопутствующего ему преклонения и даже заискивания? Для «ранних» святых, ещё не прошедших главной трансформации, подобное отношение людей может превратиться в ловушку на Пути.
Понятно, что лучше всего иметь равновесие – идя и внутрь, в осознание себя, и обращаясь к взаимодействию с Богом. Такой подход, однако, не всем близок, и к тому же он и сам по себе несколько сложнее. Упрощать легче, да и спокойнее надеяться на то, что впереди тебя ждёт всего лишь одна волшебная дверца, для открывания которой хватит и одного ключа. Тем более что в начале (да и в середине) Пути людям не до широты ожиданий – достичь бы хоть чего-нибудь, хоть половину просветления или четвертушку святости, а там уж будем разбираться со всем остальным. Их, в общем, упрекнуть не в чем – голодному не до рассуждений о качестве пищи, ему бы просто утолить голод. Тем не менее просветление и святость могут сочетаться, и в норме, я бы сказал, всегда сочетаются. И тут надо бы добавить, что настоящий просветлённый никогда не даст повода объявить себя святым, но пост уже и так слишком большой, а потому я просто на этом и закончу.