Как-то после обеда Платону Бережкову в его большой, только что построенный дом привезли красивый кожаный диван. Платон водрузил его посреди самой главной комнаты, и внезапное желание любования красотой приобретения возникло в его душе.

Диван, созданный неизвестными заморскими мастерами из Китая, был великолепен. Его черная блестящая кожа таинственно мерцала в ослепительном свете люстры из чешского хрусталя.

Платон сперва сел на диван. Потом лёг на него же. Ощущения были необычайными. Казалось, что Платон возлежит на райском облаке в райском же саду. Всё тело Платона чувствовало невыразимую поддержку, исходившую из недр этого кожаного чуда. Неожиданно Платон осознал, насколько ценен для него этот прекрасный предмет широкого потребления.

Однако Платона взволновала мысль о том, что если диван будет в широком употреблении, то какой-нибудь гад в приступе бессознательной судороги обязательно его испортит. «Обязательно найдётся кто-нибудь, – размышлял Бережков, – кто, усевшись на этот невыразимый диван, станет жрать бутерброды с плавленым сыром и, конечно же, размажет весь сыр по обшивке». Такое кощунство Платон не то чтобы мог кому-нибудь позволить, ему и думать об этом было больно. Тогда он стал втихаря дежурить возле дивана, периодически пугая жену или случайно зашедшего в комнату ребёнка. Сначала он указывал вошедшему на недопустимую близость к предмету своей страсти в устной форме. А если это не действовало, то мог и битой врезать.

Проведя в мучениях полтора месяца и увидев, что охрана дивана занимает большую часть его жизни, Платон крепко задумался. Крепко задумавшись, он понял, что что-то делает не так, как надо.

Из всех способов сохранения в целостности своего великолепного имущества он выбрал самый надёжный – молитва Господу Богу. «Господь Бог, – размышлял Платон, – создал всё сущее, включая дивную страну Китай, где неизвестные мастера создают неисчислимые блага. И кому же, как не Господу, заботиться о созданном Им мире».

Платон встал на колени и, осеняясь широчайшим православным крестом, начал свою молитву. «Господи, – попросил Платон, – сделай так, чтобы диван вечно оставался целёхоньким, и мне не нужно было бы стоять на страже для сохранения его целостности». Примерно такими словами Платон умолял Господа о помощи в течение пяти часов.

Испытывая сильное утомление, но где-то глубоко внутри чувствуя, что молитва попала в цель, повторно осеняясь крестом, Платон благоговейно поднялся с колен. Взглянув на диван, он ощутил неизвестную ему ранее благодать и даже на несколько секунд выпустил биту из рук. «Господи, – подумал он, – как хорошо, когда можно всю тяжелую работу свалить на кого-то».

Примерно через тридцать секунд после этого в подвале прорвало трубу. Пока её чинили, от чумки слегла кошка. Пока пытались вылечить кошку, тёща схватила инсульт. После того, как тёщу увезли в больницу, Платону объявили, что в той пиццерии, где он служил директором в последние полгода, в его услугах больше не нуждаются.

В общем, в последующий год Бережкову о своём любимом диване даже вспоминать было некогда. Вот что крест-то животворящий делает.