Чтобы что-нибудь получить, нужно что-то отдать. Это общеизвестная истина, и исключением из неё является получение наследства, благотворительная помощь и тому подобные случаи, когда человек получает разного рода дары только потому, что он живёт на белом свете. В остальных же случаях человеку приходится отдавать усилия – работая, учась, тренируясь, стремясь к получению наслаждения… По-другому не бывает, хотя люди не всегда связывают возможность траты денег с приложенными для их получения усилиями. Когда же люди теряют то, что имеют, то, что уже получено и оплачено раньше, то в зависимости от обстоятельств они либо жертвуют этим, либо сами становятся жертвой. Разница очевидна: если человека грабят – он жертва, потерпевший; если же он отдаёт что-либо по собственной воле, то его можно назвать альтруистом или истинно верующим. В этом случае он жертвует.
Во многих религиях жертва была частью ритуала поклонения Божеству и рассматривалась в духе принципа "ты мне – я тебе". При этом, естественно, предполагалось, что чем больше будет принесённая жертва, тем больший ответ на неё последует со стороны богов. В результате понятие жертвоприношения прочно вошло в человеческую культуру как религиозное, хоть и не всегда духовное действие; впрочем, многие современные духовные мыслители считают его несколько устаревшим и непрогрессивным. Тем не менее во многих нынешних сектах тоталитарного толка последователей вынуждают отказываться от имущества и социальных связей, но это, наверное, случай всё того же ограбления.
Вопрос: какова роль жертвы в духовной работе? И есть ли она?
Ответ зависит от того, как формулируется цель работы или поиска. Если она стремится к высшему пределу, возможному для человека, то жертва становится неизбежной и неотъемлемой частью Пути. Потому что усилия создают одни возможности, а жертвы – другие.
Естественно, что жертвой может считаться только то, что ценно для того, кто этим жертвует. Своеобычный человеческий подход – на тебе, Боже, что нам негоже, в работе не имеет смысла. Изменения бытия достигаются последовательно прилагаемыми усилиями. А возможность прилагать их определяется способностью искателя жертвовать одним ради другого. Если желание переживания истины Бога ещё не стало самым сильным, то может получиться так, что человеку придётся выбирать куда пойти – на медитацию или на футбол. Хитрый ум скажет, что на футболе можно прекрасно медитировать, осознавая свои реакции на происходящее, но мы-то знаем, что это не так. Что состояние человека, выбирающего футбол, способствует полному отождествлению с игрой, во время которой он, как принято говорить, болеет. Значит, добровольный отказ от просмотра игры ради приложения усилий в работе над собой станет для него своеобразной жертвой. Хорошо, если выбор осуществлён сознательно, а не под влиянием ложных мотиваций типа чувства вины; сознательная жертва, в отличие от бессознательной, имеет ценность. Если же человек вынужденно жертвует чем-то ради занятий, потому что неудобно перед руководителем, или ещё из каких-нибудь подобных мотивов, то он чувствует, что его ограбили, и потихоньку копит раздражение.
Понятно, что поначалу приносимая жертва всегда связана с желаниями. Налагаемая на самого себя жертва в виде следования определённому образу жизни – например, обет безбрачия или отказ от мясоедения, спиртного создаёт возможность выработать волю; создаёт поле для приложения усилий. По мере роста бытия искателя ситуация меняется и то, что раньше было следствием жертвы, становится абсолютно естественным способом жить. Так некоторые жертвы в начале Пути способствуют тому, чтобы быстрее по нему продвинуться.
Способность жертвовать помогает человеку в работе с привязанностями, приводя в конечном итоге к полному разотождествлению с эго. Эго любит привязываться и привязывать к себе. Каждая крупная жертва сразу обнажает реакцию эго-ума и, соответственно, состояние дел во внутреннем мире искателя.
Иногда, чтобы пройти Путь, от искателя требуются усилия такого характера, что ему приходится выбирать: приносить ли в жертву своё здоровье, а может быть, и жизнь, ради ещё одного шага за границы известного. Если он окажется не готов, а попросту говоря, струсит, то его дальнейший рост окажется под большим вопросом.
В конце концов от готовности человека к жертве зависит, насколько успешной будет вся его работа. Отшельники уходили в пустыни и пещеры – они жертвовали всеми возможностями жизни в миру. В наше время человек должен суметь отказаться от всех возможностей мира, оставаясь в нём. Такое возможно только при наличии непривязанности и способности к любой жертве. В итоге последней жертвой, приносимой человеком, становится он сам; сдавая свою волю на Волю Господа и становясь Его орудием и рабом не на словах, а на деле. И совершить эту последнюю, самую важную жертву, сможет лишь тот, кто смог познать на опыте все виды более мелких жертв и потому готов к величайшей.
Поэтому есть внешние жертвы и есть внутренние; вторые всегда важнее для того, кто намерен постигнуть суть Бытия и своего предназначения в этом лучшем из миров.