Многое из того, что я изложил выше, вызвало некоторое раздражение у читателей, представляющих секс невозможным и бессмысленным без сопутствующего ему чувства любви. Эта глава – для них.

Беспристрастный разбор такой пристрастной темы, как человеческая сексуальность, вызывает отторжение у людей, привязанных к чувствам и считающих их важной частью своей жизни. И чувство любви, конечно же, стоит здесь на первом месте. Слово «любовь» благодаря поэтам выражает всё, одновременно имея для каждого конкретного человека своё собственное наполнение, собственный конкретный смысл. Смысл этого слова столь же широк, как смысл слова «счастье» – все знают, как должен чувствовать себя счастливый человек, а вот условия для достижения этого состояния могут быть противоположными – кому-то достаточно крупной суммы денег, а кому-то нужен мир во всём мире. С «любовью» дела обстоят примерно так же.

Как я уже писал раньше – любовь это сложное чувство. Только человеческая бессознательность позволяет воспринимать его целостным и прекрасным. В любви причудливым образом сочетаются влечение, желание, готовность жертвовать собой и, наконец, принятие. Причём это упрощённое описание. Любовь влечёт за собой чувство ревности – тоже непростое – и массу других чувств и эмоций. Каждый человек бессознательно выбирает из чувства любви те составляющие, которые ему нравятся, как, например, готовность отдать жизнь за того, кого любишь. Именно эти избирательно преувеличенные черты своей любви так нравится превозносить поэтам. 

Тем не менее секс в сочетании с чувством любви, конечно же, отличается от секса без него. Симпатия не даёт таких ощущений в сексе, которые сопутствуют настоящей любви. Почему так происходит? Потому что сексуальное желание имеет достаточно простую природу, а любовь включает в себя куда более сложные вещи. Любовь ищет близости и слияния с тем, кого любишь, и тут секс становится символом этого слияния. В некотором смысле любовь должна сделать двух людей единым целым, и секс есть ритуальное действие, символизирующее это слияние. Надеюсь, теперь вам понятно, как любое действие можно наградить мистическим смыслом. Тем не менее глубоко в человеческом бессознательном секс по любви приобретает значение процедуры, помогающей избавиться от ущербности. Секс по любви в слиянии с партнёром сулит его участникам обретение целостности. Но это, конечно, далеко не всё. Поскольку стремление к целостности бессознательно, оно не осознаётся людьми прямо. Оно ощущается как некая потребность быть с кем-то, кто тебя дополняет; отсюда рождение историй про половинки душ, рассеянные в мире, которые должны найти друг друга. Опыт показывает, что при подходящих условиях любовь возникает между любыми людьми и единственным препятствием к её возникновению является обусловленность, то есть ум. Об этом, собственно, повествуют все современные романтические комедии. Потребность в целостности, выражающаяся в желании быть не одному/одной, способствует появлению чувства любви при каждом удобном случае. Другое дело, что истинная целостность обретается человеком при познании себя и обретении связи с Высшим… Целостность же, извлекаемая из отношений, всегда ущербна, поскольку человек непостоянен и смертен, а значит и его ощущение целостности всегда находится под угрозой, что порождает страх и страдание. Так же непостоянен и смертен любой партнёр, каким бы хорошим он ни был… Целостность, обретаемая извне, – есть разновидность иллюзии.

Но секс по любви отличается от секса по влечению, это факт. Он даёт куда большее насыщение в силу того, что удовлетворяются сразу несколько желаний и потребностей. И первая из потребностей, которые удовлетворяются, – потребность в принятии, т. е. в том, чтобы тебя любили. «Как ты красива!» – шепчет возбуждённый мужчина, и женщина уже наполовину удовлетворена. «Как ты хорош!» – шепчет в ответ женщина, и мужское эго насыщается. Самое прекрасное, что в этот момент оба не лгут, ибо именно так они и видят друг друга. И секс на самом деле становится этаким апофеозом принятия друг друга. Истинной вершиной отношений. При этом никто не отменяет ограничения в раскрытии друг для друга, описанные мной выше. Страх, как известно, иррационален, и ему любовь не помеха. Тем более что желания, включённые в чувство любви, приводят с собой новые страхи.

Таким образом, секс вкупе с любовью насыщает человека намного сильнее, давая ему более сильные впечатления. Ты любишь, тебя любят; ты готов ради своей любви на всё, и партнёр тоже о тебе заботится; и нет проблем с сексом, он всегда доступен… А законы, по которым возникает возбуждение и приходит оргазм, остаются прежними. Только желание быть с возлюбленным накладывается на желание секса, и в результате оно усиливает возбуждение, а значит, и остроту впечатлений. И уже к этой остроте присоединяются фантазии и проекции, позволяющие людям обожествлять само чувство любви, в силу того, что это наивысшее из доступных им переживаний. Это обожествление входит в литературу, музыку и даже в выражение религиозного опыта – только потому, что секс, сопровождаемый чувством любви, кажется большинству людей величайшим переживанием из всех возможных. Хотя мистикам известно, что переживание земной любви есть слабая тень тех переживаний, которые возможны на пути духовного поиска. Их никто не слушает, ведь большинство людей озабочено тем, как совместить своё сексуальное желание с чувством любви и сделаться от этого счастливыми. Таков их путь, и он тоже может быть принят с уважением, ведь принятие, как ни крути, и есть суть любви.