Притчи нравятся почти всем. Знакомство с интересной историей, в финале которой обнаруживается поучение или даже самая настоящая мудрость, позволяет читателю ощутить, что он и удовольствие получает, и время проводит с пользой. Хорошая притча похожа на анекдот, ведь в них обоих присутствует эффект неожиданности, и последняя фраза меняет взгляд героя на происходящее. Но там, где в анекдоте у слушателя возникает смех, в притче он получает поучительный пример и назидание.
Суфийские притчи — это обучающие истории, призванные способствовать передаче и усвоению знания. История, имеющая сюжет и впечатляющую концовку, легко запоминается и передаётся дальше, от человека к человеку. Поучительные моменты каждой притчи запоминаются тоже куда проще, чем прямое их высказывание, не обрамлённое сказочными обстоятельствами. Притчи служат иллюстрациями человеческих состояний и заблуждений; кроме того, они, пусть и в завуалированной форме, демонстрируют особенности суфийского обучения и ситуаций, в нём возникающих. Типичные ошибки искателей, особенности человеческого мышления и восприятия тоже находят своё отражение в этих притчах. Благодаря наглядной демонстрации разного рода заблуждений и неверного отношения к внутренней работе притчи становятся ценным учебным материалом для тех, кто способен воспринять их послание.
Как и всё в этом мире, притчи бывают простые и сложные. В простых рассматривается одна ситуация и даётся одно поучение. В сложных притчах герой проходит через несколько ситуаций, и каждая из них может быть аллегорией какого-то этапа Пути или работы над собой. С простыми всё, как правило, вполне очевидно и понятно; сложные требуют созерцания, чтобы уловить все заложенные в них смыслы. Но даже простые притчи порой бывают не такими уж и простыми, если погрузиться в них чуть глубже, чем однократное прочтение перед сном.
Есть люди, утверждающие, что в хорошей притче можно обнаружить семь уровней смыслов. Некоторые говорят, что можно найти и сорок уровней. Примеров подобного прочтения притч они обычно не приводят, а потому все эти заявления про уровни смыслов остаются на их совести. Тем не менее, в сложных притчах всегда есть несколько обучающих смыслов, которые, будучи усвоенными и применёнными на практике, принесут несомненную пользу искателю.
В притчах всегда есть основная тема, главное послание, к которому порой крепятся эпизоды, несущие в себе дополнительные смыслы. Так в притчи вводятся ключи к пониманию отдельных суфийских практик или условий, необходимых для успешного осуществления внутренней работы.
Существуют естественные препятствия к пониманию любого более-менее сложного текста. К ним относятся незнание исторического и культурного контекста, в котором создавалось данное произведение, непонимание языка метафор и символов, использованных в нём, и отсутствие аналогичного опыта, не позволяющего «считать» предложенную аллегорию. Не скажу, что в отношении суфийских притч все эти препятствия одинаково актуальны, но незнание принципов суфийского обучения и его элементов однозначно мешает обнаружению многих смыслов, заложенных в эти истории.
Непонимание рождает неправильное отношение. Люди, свято верящие в то, что многие притчи несут в себе суперсокровенные смыслы, упускают их истинную суть. Действительно, зачем пытаться понять то, до чего мы не доросли и вряд ли когда-нибудь дорастём? Мы — мелкие сошки, и нам остаётся только благоговеть перед суфийскими титанами мысли, оставившими для нас ценнейший, но закрытый для полного понимания источник высшей мудрости. Подобное отношение к обучающим историям встречается в кругах искателей, знакомых с суфийскими текстами, но не знакомых с настоящей суфийской работой.
Толковать притчи можно по-разному. Есть люди, которые, вырывая одну или две фразы из контекста истории, находят в них такие далёкие и глубокие смыслы, что только диву даёшься. Так, наверное, действительно можно найти сорок уровней смыслов, лишь бы фантазии хватило. Можно, конечно, относиться к притчам как к зашифрованным посланиям, в которые их создатели хотели засунуть всё и сразу, но так не бывает. У каждого текста есть своя задача и своя внутренняя логика, и притчи не являются исключением из этого правила. Отстраняясь от сюжета обучающей истории, вы уходите в свободное плавание, привязывая к понравившимся словам милые вашему сердцу смыслы. В итоге вы получаете впечатляющие результаты, не имеющие, правда, почти никакого отношения к истинному содержанию притчи.
Есть смыслы, и есть смысловые нюансы. От того, как сделан перевод одной и той же притчи, эти нюансы достаточно ощутимо меняются. Общий смысл останется прежним, но вот акценты толкования и, соответственно, само понимание текста будет немного другим. Точный комментарий всегда отталкивается от текста и от формулировок, в нём использованных. В любом случае даже при различии смысловых нюансов главный смысл истории останется прежним. Притчи — это всё-таки не Коран и не Дао Дэ Цзин, где разница в переводах смысловых нюансов бывает порой весьма значительная.
Притчи, представленные в этой книге, использовались мной для работы с учениками на протяжении десяти лет. Среди них есть и сложные, и простые истории, но все они иллюстрируют ситуации, возникающие в обучении и в работе над собой. Полагаю, что пришло время познакомить с их толкованием всех, кто интересуется обучающими суфийскими историями и скрытыми в них смыслами. Для получения наиболее глубокого впечатления и понимания я бы рекомендовал читать притчи и комментарии к ним в том порядке, как они расположены в книге. Ну, а перед тем, как отправиться в путешествие, полное приключений и чудес, я желаю всем читателям этой книги получить и пользу, и удовольствие от погружения в мир суфийских историй — таких простых с виду, но открывающих немало истин для вдумчивого искателя.