Говорят, что Аристотель понимал щедрость, как золотую середину между скупердяйством и мотовством; как готовность дать ближнему или дальнему своему несколько больше, чем принято давать в эту пору года. Возможно, Аристотель имел в виду только материально оформленную щедрость, меня же интересуют другие её виды.
Делиться можно не только деньгами; более того – зачастую дары состояний оказываются ценнее денег. Стандартная человеческая щедрость питается чувством удовлетворения, которое испытывает тот, кто поделился с другими, и дал им с лихвой. На этом удовлетворении и ощущении своей великой правильности, собственно, щедрость и держится. А правильность растёт из идей о том, что надо делиться, и что те, кто имея не делится, после смерти попадёт в ад или куда похуже. Конечно, бывают такие, кто проявляет щедрость из истинного сострадания, но и здесь дающий хочет улучшить своё собственное самоощущение, облегчая ситуацию страждущего. В общем, чистая, не замешанная на обретении хорошего состояния, щедрость, встречается весьма редко. Но – такова жизнь, и никто не требует от неё полной независимости от любых внутренних состояний.
Тем не менее, духовная щедрость от них не зависит. Она, скорее, их продолжение, проявление того, что есть, обращённое к конкретному человеку. Вот, например, щедрость позволения, когда ты позволяешь себе, людям и миру быть такими, какие они есть, не требуя от них правильных слов или действий, не желая им хорошего или плохого, а просто позволяя быть всему, не желая иного. Не проповедуя Истину, когда тебя об этом не просят, не давая советов по саморазвитию, и не укоряя нерадивых тем, что они нерадивые.
Щедрость позволения разрешает другим – быть другими. Она избавлена от жажды превосходства и беспокойства зависти; она – проявление наполненности и достаточности.
Духовная щедрость подобна мирской в том, что ты можешь поделиться тем, что имеешь. Она несовместима с закрытостью и отстранённостью, коими так часто страдают как начинающие искатели, так и высокодуховные «продвинутые». Духовность стремится к простоте: не к той, что хуже воровства, а к той, которая возникает при минимуме желаний и искренности поведения. Щедрость тоже проста – чаще всего ты делишься своими состояниями; и раз уж позволение даёт свободу тебе, то ты способен поделиться ею с другими.
В миру щедрость раздачи состояний тоже присутствует, но мало кому нравится, когда с ним делятся взрывным высокооктановым гневом. На Пути тот, кто достиг, видит в щедрости необходимую добродетель, благодаря которой те, кто позади, могут получить необходимые для ускорения развития энергии. Другими словами, духовная щедрость, по сути своей, подобна мирской щедрости – с меньшим участием эго, или вовсе без его участия, когда оно исчезло.
Вменённая или расчётливая щедрость – это, конечно, какая-то ерунда. Пока вы боитесь, что вам самим не хватит, щедрость не для вас. Пока вы боитесь потерять, что имеете, о щедрости можно не думать. Господь изобилен, и чем ближе вы к Нему становитесь, тем более Его изобилие обращается на вас. И тогда вы делаетесь щедрыми без всяких усилий; просто потому, что делиться в изобилии – естественно. Ну и потому ещё, что оставаясь скаредными скрягами, вы к Богу не приблизитесь, и не обретёте – ни духовного изобилия, ни духовной щедрости.