Выдержки из книги «Учиться как учиться»
Вопрос: Как человек может узнать, искренен он или нет?
Ответ: Быть лицемером — это, возможно, худшее, что бывает. Но мне думается, что есть нечто более губительное; воображать, что не притворяешься в "благих намерениях". Не воображайте, что вы притворяетесь, и не занимайтесь самобичеванием, ибо и то и другое может быть формой самопотакания.
Имейте мужество признать, что, вне зависимости от того, на скольких людей производят впечатление кажущиеся смиренность и самопорицание набожных людей, реальное усилие — в познании самого себя, так чтобы с этим можно было что-то сделать. Стоит только поддаться и встать на сравнительно легкий путь принятия на себя личной вины, и вы можете стать виновным в саморазвлечении, упоении своей никчемностью.
Если вы так поступаете, то люди могут восхищаться вами, они могут ставить вас в пример, традиционная литература может поддерживать вас в мыслях и действиях, общество может верить, что оно получает пользу от вашего существования — но для вас это путь в никуда.
Люди реального знания существуют, можно сказать, для указания по-настоящему серьезным искателям, что человек в действительности обманывается, когда чувствует себя праведным. Они существуют не для того, чтобы заклеивать щели обоями, соглашаясь, что определенная тренировка мышления или последовательность действий, либо и то и другое вместе, являются неизменными признаками подлинной веры и практики.
…Чтобы учиться, люди должны отказаться от многого, в том числе и от ритуала, как того, на чем, как они воображают, они могли бы учиться…
Реальное и мнимое самосовершенствование
Вопрос: Работают ли в суфийской школе над автоматизмом человека?
Ответ: Люди по видимости и насколько они понимают, возможно, пытаются себя совершенствовать.
Фактически (что может быть установлено изучением того, что они действительно делают и на самом деле подразумевают под тем, что говорят), люди зачастую автоматизируют или развлекают себя.
Так происходит лишь потому, что они действуют поверхностно, используя ум, область, которая сравнительно легко становится обусловленной.
Забавно, что многие, слышавшие об этом процессе и видящие его в других, думают, что сами они защищены от него именно тем, что постоянно повторяют, что «человек становится почти мертвым, обусловленным». Но само такое повторение будет автоматизировать, обусловливать человека. Освобождение оказывается от таких теоретиков дальше, чем от «непосвященных», никогда не слышавших этого аргумента.
От автоматизма можно улизнуть, используя технические приемы, разработанные с целью перехитрить его. Но во-первых, мы должны отметить на достаточно глубоком уровне, а не просто замечать часто или возбужденно, что такой процесс необходим. Во-вторых, мы должны определить, имеет ли данный человек способность быть избавленным от автоматизма. В-третьих, мы должны предписать лечение именно для него. В-четвертых, мы должны оценить, будет ли он следовать этому лечению.
Все это входит в круг причин для существования технических приемов и особых курсов в настоящей суфийской школе.
Некоторые люди, пытающиеся получить пользу от работы суфийской школы, в то же время, внутренне настроены сохранять свой автоматизм. На мой взгляд, это реальная проблема. «В оковах забот о бороде и тюрбане, — говорится в сборнике Шамс-и-Табризи, — как же припадешь к великой чаше?»