Господи, когда я перестал желать? Господи, когда я потерял веру в себя? Когда разочарование в себе поселилось в моём сердце? Когда боль от разочарования в себе стала настолько сильной, что во мне поселился страх этой боли, и тогда я решил больше никогда её не испытывать, не замечать эту боль разочарования в себе?
Я пытался сбежать от этой боли, но где скрыться от самого себя?
Пытался отвернуться от неё, не видеть её, закрыв глаза, как от страшной чёрной змеи, с которой оказался заперт в маленькой комнате, но эта боль, питающаяся моим страхом её, стала расти во мне и вокруг меня, как плющ опутывая всё новыми побегами. И тогда я потерял веру в себя, и тогда во мне стала расти неуверенность в себе, подкрепляемая мало осознаваемой и от этого ещё более сильнодействующей такой же неуверенностью в себе родителей, и усиливаемая регулярными замечаниями мамы "откуда у тебя руки растут", "и в кого ты такой уродился", "не делай этого, ты сломаешь, я сама сделаю". И тогда я ПОВЕРИЛ в свою слабость. И тогда из этой неуверенности в себе и веры в свою слабость во мне появилось навязчивое беспокойство, что я ничего больше не смогу в своей жизни, и оно затмило ум, и появился страх, что все мои желания, желания несколько большие, чем требующие оторвать свой зад и дойти до магазина, желания, требующие длительных усилий и настойчивости в преодолении внутреннего и внешнего, что эти желания недостижимы для меня. И я решил отвернуться и от этого страха, но он тоже дал новые побеги. И пребывая в страхе, я ПОВЕРИЛ, что моим желаниям не суждено сбыться, и что больше ничего хорошего меня в жизни не ждёт, что жить будут другие, но не я. И тогда я решил отвернуться от своих желаний и смотреть на других, стараясь ничем от них не отличаться, стараясь чтоб они не заметили, как у меня всё плохо. И тогда я перестал придавать ценность СВОИМ желаниям, и тогда перекрыл поток силы в свои желания, оставив лишь самые легко достижимые, и дав главное значение одному - выглядеть как все, точнее БЫТЬ как все, и даже лучше. И тогда я отвернулся от себя, ведь МОИ желания и были "Я".
И тогда я перестал придавать значение своим необходимостям.
И тогда я перестал доверять своим желаниям, перестал считать их ценными. И тогда мои решения относительно моих желаний потеряли силу, и я стал мнительным, нерешительным и не знающим, чего я хочу, и как воздушный шарик, меняя свои решения и своё движение от малейшего встречного ветерка.
И тогда - контрольный в сердце - я потерял доверие к себе, к своим чувствам и ощущениям, к тому, что могу положиться на себя, что выдержу, когда будет необходимо, на свой выбор, на свои решения.
И кажется, что я что-то могу, но я ничего не могу.
И кажется, что я жив, но я мёртв.
И кажется, что я есть, но меня нет.
И тогда я стал держать лицо.
И эта привычка делать лицо, держать себя в руках, выглядеть нормальным, она настолько въелась, она в самой сути, а точнее и есть сама СУТЬ моего существования, что из-за этой привычки я не могу свободно выразить, то что чувствую, то, что хочется выразить. Потому что неизбежно включается программа подачи себя, и ты видишь эту программу и всё равно сделать ничего не можешь. Потому что невыносимо показывать себя ничтожеством перед глазами того, кого ты ценишь и уважаешь безмерно. ПОТОМУ ЧТО ВСЯ ЦЕННОСТЬ СЕБЯ ЗАКЛЮЧАЕТСЯ НЕ В САМОЦЕННОСТИ, а в том, как посмотрят на тебя другие, как тебя оценят, и что о тебе подумают и что о тебе скажут. И ты не можешь нормально ни любить, ни ненавидеть.
И даже Тебе, Господи, не можешь нормально, из своей истинной необходимости помолиться, потому что Ты Выше всего, и КАК, И КАК, И КАК ??! Потому что хочется показать, что всё же что-то стоишь САМ, что что-то можешь сделать САМ, что можешь быть хоть чем-то полезным, а ты ничего не можешь. Просто ничего. Ни даже нормально пошутить, ни свободно рассмеяться. Ни насладиться игрой, ни насладиться болью, ни насладиться удовольствием, ни насладиться жизнью.
И вот тогда, на пике своего неприятия себя, на дне отвержения своих желаний, на краю предательски зыбучего обрыва, когда больше некуда и незачем прятаться, ибо незачем жить, в гигантской волне гнева, сметающей весь контроль и все маски и все твои опоры, ты взрываешься и срываешься в пропасть и поёшь вместе с Кипеловым "я свободен", и отменяешь одним махом все свои прежние решения относительно себя, отметаешь как старый хлам всё старое знание о себе, всё во что поверил о себе. И обращаешься к Господу: "Прости меня, что я так долго отвергал себя. Господи, прости меня, что я так долго жил зацикленным на себе. Господи, я отменяю все решения не верить и не доверять себе, помоги мне укрепиться в этом новом решении и дать ему такую силу, которая одолеет все внутренние преграды на Пути к Тебе". И тогда слабость, как застарелая болячка, постепенно начинает покидать Тебя, и тогда ты постепенно начинаешь обретать свободу - от прежнего себя.