– Скажите, старец этот ваш, он... ...сумасшедших лечит?
– Она не сумасшедшая.
– А что ж тогда с ней?
– Бесноватая. Бес в ней сидит и мучает.
– Это уж совсем как-то дико звучит. А Вы откуда знаете?
– Я с ним лично знаком.
– С кем?
– Да, с бесом этим.
Дмитрий Соболев. Сценарий кинофильма «Остров»
1.
Есть у Михаила Зощенко рассказ – «Бедность». О том, как в дом, постояльцы которого жили при керосиновой лампе, провели электричество. И оказалось, что жилище, которое при свете керосинки смотрелось вполне сносно (ничего же не было видно!) при электрическом освещении преобразилось далеко не в лучшую сторону. Как говорит М. Зощенко устами одного из своих героев: смотрим, «тут туфля чья-то рваная валяется, тут обойки отодраны и клочком торчат, тут клоп рысью бежит – от света спасается, тут тряпица неизвестно какая, тут плевок, тут окурок, тут блоха резвится…».
Метафора электрификации из жизни граждан страны Советов как нельзя лучше описывает всё то, что происходит с тем, кто работает над развитием навыка осознанности. Разделяя внимание, мы выносим на свет Сознания всё то, что долгие годы прятали в потёмках нашего собственного внутреннего пространства. И зрелище, предстающее перед нашим естествоиспытательским взором, производит на нас как на зрителя, скажем прямо, удручающее впечатление.
История, которую я хочу рассказать, сродни байкам, которые рассказывались юными сорванцами в пионерских лагерях ночью, после отбоя. В ней есть все атрибуты этих баек – интрига, тайна и неправдоподобный сюжет вкупе с мистицизмом, замешанным на леденящих детскую душу страшилках. Так и хочется сказать, в соответствие с лучшими традициями нашего детства: женщин, детей и людей со слабыми нервами просят удалиться!
Словом, хотите верьте, хотите – нет, но дело было так. После очередного московского семинара я пребывал в этаком благостном состоянии, пожиная сладостные плоды двухдневного очного обучения. Несмотря на личные, весьма непростые внешние обстоятельства, я буквально купался в энергии покоя. Мне было хорошо – на моих чýдных внутренних Мальдивах. Я был вполне доволен собой и своей жизнью, как, собственно говоря, и полагается человеку пятого, довольного нафса.
Вся эта идиллия закончилось разом – тут же, как только я приступил к практике «Медитация смирения». Эта практика не относится к числу обязательных. Она выполняется по желанию и останавливая на ней свой выбор, я исходил из того дефицита терпимости, который накопился у меня по отношению к поступкам окружающих – «ближних» и «дальних». Как известно, терпеть ближнего своего – дело хлопотное и мне порядком надоели мои собственные гневные реакции по этому поводу. Практика выражения эмоций снимала проблему только отчасти – гнев, подобно сказочному Змею Горынычу, вновь и вновь отращивал отсечённые головы.
Словом, всё у меня было по Даниилу Хармсу, который как-то сказал: «Я чувствую себя хорошо и спокойно, но только до тех пор, пока сижу в своей комнате. Стоит пройтись по улице, и я прихожу обратно злой и раздражённый». Вот я и подумал: а дай-ка поработаю со смирением, хуже-то всё равно уже не будет!
Меня начало ломать сразу по ходу выполнения практики – ничего из того набора духовных экзерсисов, которые я годами практиковал до этого самого момента, не давалось мне столь тяжело. Было ощущение, что моё физическое тело угодило в мясорубку, что в моём внутреннем пространстве поднялась вся муть, лежащая на дне, а мой ум погрузился во мрак. Я был раздавлен и ошеломлён. Поскольку дело было в субботу и вечером предстоял практикум с Мастером, то я стал ждать его начала, втайне надеясь, что уж он то точно приведет меня в порядок.
Начало практикума не предвещало никаких неприятностей. Всё шло как обычно, своим чередом. В какой-то момент на чтении одного из зикров в меня зашел импульс энергии – поток ослепительно яркого белого света. Зашёл сверху, через голову. Такое бывало и прежде. Новым было то, что поток был интенсивным и мощным. Выглядело это так, как будто я одиноко стою посреди большого тёмного пространства – навроде футбольного поля. Ночь. Стадион. И вдруг внезапно, разом включаются все прожектора, софиты, словом, вся осветительная техника, которая там имеется. И тут при свете обнаруживается, что я, оказывается, не один – что напротив меня на расстоянии протянутой руки прямо в воздухе висит незнакомец. От неожиданности и испуга я вздрогнул. По всему телу снизу вверх начал распространяться липкий, по лягушачьи холодный страх.
А дальше начинает происходить следующее. На волне поднимающегося страха какая-то внешняя сила начинает крутить и засасывать меня с табуретки (на которой я сижу) в какую-то подёрнутую тиной тёмную муть. Одновременно с этим ко мне приходит понимание того, что всё происходящее напрямую связано с моим пресловутым стремлением обрести смирение. При этом я продолжаю читать зикр. Сопротивляясь происходящему и пытаясь избавиться от наваждения, я открываю глаза. Это помогает – навязчивое видéние отступает. Закрываю глаза – всё начинается сызнова. Так и пришлось просидеть весь остаток практикума с открытыми глазами, трясясь от страха.
Скажу прямо: в отличие от булгаковской парочки литературных героев с Патриарших прудов, я сразу смекнул с кем имею дело, и понял, что мой незнакомец никто иной как один из тех библейских персонажей, которых принято называть демонами, падшими ангелами или же, согласно православной традиции, бесами. Выглядел он, кстати говоря, вполне безобидно и даже комично – этаким вальяжным орангутангом с серебристой, покрытой оспинами мордой. При всём при том голову беса венчала массивная, состоящая из двух полушарий золотая корона. Во внешнем облике беса была какая-то парадоксальность: он был миловиден и отвратителен одновременно. И это, в общем-то, понятно: бесы – порождение наших собственных пороков, что называется плоть от плоти, и потому сколь бы омерзительны они не были, мы всё равно взираем на них снисходительно и даже с симпатией.
Как я уже сказал, мне было понятно с кем приходится иметь дело. Тем не менее, по ходу происходящего, я на всякий случай, уточнил, вопрошая в Сердце своём: «Господи, это то, что я думаю?». И получил утвердительный ответ.
Пока суть да дело – практикум закончился. Бес остался. И нужно было думать, что с ним делать дальше.
2.
С «нечистыми духами» (бесами), как их именуют православные христиане, я начал водить кампанию с 1995 года, после семинаров Н.Н. Денисова и Б.Е. Золотова. Первым, кого мне довелось лицезреть, был домовой в нашей двухкомнатной сталинке. Он с поразительной скоростью перемещался по квартире и был злой как чёрт. Я начал «прикармливать» его молоком из чайного блюдечка, и постепенно он подобрел. С той поры я перевидал множество духов. Были среди них духи места (домовые, лешие), были шаманские духи и духи рода, были и черти – духи, которые, образно выражаясь, паразитируют на энергиях человеческих пороков.
Последним из знакомцев-бесов был лесовичок – демон небольшого участка лесотундры, рядом с которым я проживаю. Я делал бесу небольшие подношения, а он, в свою очередь, давал мне взглянуть на лесных зверушек, а главное, открывал грибные места.
В том, что духи, которых я вижу, реальные персонажи, а вовсе не плод моего воспаленного воображения, мне удавалось время от времени убеждаться. Помню, на одном из научных форумов по шаманизму, проводимых Институтом антропологии и этнографии Российской академии наук, я соседствовал в гостиничном номере с самым настоящим дальневосточным шаманом Василием Ивановичем Дункаем. Как-то после проведенного им на потребу научной общественности демонстрационного камлания я рассказал ему о его же шаманских духах – перечислил их и подробно описал каждого из них. Попадание было стопроцентное.
Согласно христианской демонологии, бесовская канцелярия организована по бюрократическому принципу: здесь есть и своя иерархия чинов, и узкая специализация, и собственная корпоративный культура с базовыми ценностями, нормами и стереотипами предписываемого поведения – куда ж без этого? Хотя, правильнее конечно же, было бы сказать, что это наша земная бюрократия – прямая калька с бесовской. Эту – дьявольскую – природу бюрократии, кстати говоря, хорошо понимал К. Маркс, справедливо полагавший, что хорошее государство – мёртвое государство.
Поскольку до прихода в Школу я, как и подавляющее большинство граждан, безуспешно врачевал душевные раны алкоголем, компенсируя всю накопленную с годами внутреннюю боль дружбой с зелёным змием, то вполне объяснимым было то, что первыми чертями, с которыми мне довелось познакомится, были бесы, специализирующиеся на пьянстве. Выглядели они омерзительно, но в то же время как-то потешно. Их было много – маленькие, размером с ладошку, покрытые слизью, с рожками, со свиными рыльцами и с розовыми крысячьими тельцами, словом, черти в их классическом литературном описании. Они были вдрызг пьяны, лежали чуть ли не штабелями, вповалку и, кажется, даже пели что-то матерное.
Бесы – это существа из так называемого «тонкого мира» и, в силу этого, они, в отличие от нас с вами, не имеют низших тел – физического и эмоционального. Мы, благодаря этим телам, имеем возможность ощущать внутренний и внешний мир посредством пяти органов чувств, а также переживать при этом чувства и эмоции в доступном нам диапазоне. Бесы всего этого лишены. Несмотря на то, что они располагают гораздо более мощным, по сравнению с человеком, потенциалом способностей (в том числе «сверхъестественных»), они напрочь лишены тех возможностей, которые даёт нам наша психика. Поэтому бесу требуется донор и, только подключаясь к эфирному телу человека, бес получает от него энергию столь вожделенных человеческих переживаний.
Бесы, специализирующиеся на пьянстве, о которых я упомянул, питаются энергией человеческих переживаний, вызываемых алкогольным опьянением. Это их законная ниша, и они прилагают максимум усилий по алкоголизации клиента, поскольку напрямую в этом заинтересованы.
Мне вспоминается один случай, когда во время попойки по поводу долгожданной встречи старых друзей бесы подбросили нам в холодильник бутылку водки, к слову сказать, в дополнение к уже имеющимся обильным запасам спиртного. Поскольку к вечеринке готовились основательно и спиртное было приобретено в соответствие со строгими научными расчётами, наутро по пустым бутылкам было сразу же определено, что одна из них – лишняя. Расследование по горячим следам, которое включало в себя изучение содержания товарных чеков и даже поход в магазин, где всё это приобреталось, ни дало никаких результатов.
Вечером следующего дня, уже вернувшись домой, я решил, образно выражаясь, «поправить здоровье» и приобрел в близлежащем магазине бутылку водки, а также двойной СD-диск группы «Pink Floyd». Войдя в квартиру, я оставил пакет с водкой и диском в зале и прошел на кухню выпить воды. Вернувшись, я не обнаружил ни пакета, ни диска, ни спиртного. Прежде, чем до меня дошло, в чём тут дело, я обыскал всю квартиру. Пакет как в воду канул. Не на шутку рассердившись, я выдал: «Значит, так, ребята! Я сейчас иду на кухню, потом возвращаюсь. И если пакет с его содержимым к этому времени не будет возвращен на место, то назавтра я заказываю в храме обряд освящения всей этой халабуды. Придёт поп с кадилом и быстренько вас всех зачистит». В ответ на мою гневную тираду, которую я для пущей убедительности закончил непечатными выражениями, мне было робко сказано, что это был возврат «долга» за «ту самую» вечеринку.
Поскольку долг – это святое, сошлись на том, что будет возвращен только диск, что и было сделано. После того, как я сходил на кухню и вернулся обратно, пакет с диском благополучно вернулся туда, откуда был взят. Водки в пакете не было.
3.
Итак, оставшись один на один с моим новым «приятелем», я стал прикидывать, что же делать дальше. Понятно, что бес был не таким уж и «новым»: просто прежде мне не хватало осознанности, вот он и не был доступен моему восприятию. Надо сказать, что самым неприятным в этой истории было то, что вторжение в приватные владения моего «Я» было несанкционированным. Примерно так же, наверное, чувствуют себя люди, в квартире которых побывали злоумышленники: нажитого непосильным трудом имущества, конечно же, жаль, но самое противное в случившемся то, что в твоём нижнем белье рылся кто-то чужой. Ну да, как говорится, слезами горю не поможешь.
План действий, который я наметил, был следующий. Первым делом я решил, что «Медитацию смирения» буду продолжать выполнять, как и было запланировано, в течение трех недель. Второе: поскольку произошедшее подняло целый массив подавленного страха, в качестве дополнительной ежедневной практики включить работу со страхом. И, наконец, третье – не упускать беса из виду. Ну и, конечно же, постараться как можно быстрее его идентифицировать.
Понятно, что бес проявился потому, что работа со смирением напрямую затрагивала его интересы и грозила лишением насиженного места: бес ведь паразитировал на одном из пороков – состояний ума, подпитываемых Нисходящим Потоком, а встав на путь смирения, я гарантированно избавлялся от него и тем самым лишал бы беса куска хлеба. По большому счёту, такое состояние ума – гордыня, но для беса гордыни мой постоялец был явно мелковат. Как говорится, рылом не вышел. Скорее всего, он отвечал за какое-то качество, являющееся одним из частных проявлений гордыни, либо за что-то близкое к нему. Знать бы, какое? Как я ни бился, ответа на этот вопрос не было.
Забегая вперед, скажу, что идентифицировать моего квартиранта мне удалось только спустя два с половиной месяца. Ответ пришел во сне. Проснувшись, я не сразу вспомнил про сон, а вспомнив, так и не смог поднять из памяти что же это было за качество. Бес, как непревзойденный мастер своего дела, морочил меня. Как я не морщил лоб, напрягая память, мне удалось припомнить только начало слова: «само». Может, самовлюблённость? Близко, но не то. Набрал в поисковике: «самовлюблённость синонимы». Вторым в списке синонимов было слово «самодовольство». Точно: вот оно и есть – самодовольство!
За нескольких дней отработав практику со страхом, оставшиеся три недели я продолжал работать со смирением. Практика давалась тяжело. Мои усилия напоминали зимнюю прогулку по городу Норильску в штормовую погоду, когда в сильный мороз, при шквальном ветре пытаешься перейти улицу или завернуть за угол. Ветер обжигает лицо, валит с ног, сносит в противоположном направлении, грозя хряснуть твое бренное тело о светофор или о стену дома, но ты упорно продолжаешь идти.
Как это частенько бывает, в начале работы ситуация обострилась: во внешней жизни буквально всё и вся сильнее, чем прежде, раздражало меня и вызывало гнев. Но постепенно ситуация стала выравниваться и концу третьей недели практики я стал на порядок терпимее к «ближним» и «дальним». Я начал смиряться даже с бесом: что с него взять? Тоже ведь – Божье творение…
К полному смирению прийти, к моему великому огорчению, не получилось. Тут я упустил из виду то, что для этого нужно было бы полностью избавиться от желаний. И тем не менее, результат был впечатляющий. Те внешние обстоятельства, события и поступки окружающих, которые прежде вызывали реакции неудовольствия, раздражения и гнева, теперь стали мне, по большей части, безразличны.
В отличие от практики со смирением, работа со страхом прошла как по маслу. Спровоцированная бесом ситуация всколыхнула глубоко подавленный страх: в ходе практики он виделся мне как разлитые внизу живота чёрные лужи густого, тягучего мазута. Лужи сгорали, исчезая под воздействием ослепительного белого света. Страх сплошным потоком поднимался по спине и исчезал как утренний туман при появлении первых лучей солнца. Словом, со страхом я поработал на славу.
Что же касается моего подопечного, то он день ото дня стал как-то блёкнуть, таять и к концу третьей недели превратился плоский картонный бюстик, напоминающий ёлочную игрушку из моего далекого советского детства. Ни дать ни взять – дурилка картонная! Но я рано расслабился. Всё только начиналось.
4.
Для того, чтобы закрепить результаты работы со смирением, после её окончания я разово отработал практику перетворения. После этого ушёл на передышку с тем, чтобы вернуться к практике смирения через три недели и отработать её ещё в течение двадцати одного дня.
В первый день нового захода на практику смирения я решил прямо перед ней сделать двадцатиминутную Муракабу. Сев, как обычно, с прямой спиной, я приступил к практике и некоторое время разделял внимание между внутренним и внешним. Внезапно во внутреннем пространстве стало светло, как будто включили свет. Свет не был ослепительно ярким, а был слегка приглушенным, как от настольной лампы. Надо сказать, была у меня в детстве такая настольная лампа с зеленым абажуром, при свете которой я учил уроки.
Всё, что происходило со мной выглядело странно, необычно и даже абсурдно. Я светился изнутри как лампочка в новогодней гирлянде: свет был с зеленоватым оттенком, мягкий, но в тоже время достаточно яркий. Я даже открыл глаза, чтобы убедится, что до этого они были закрыты. Так я просидел, ошарашенный происходящим, все двадцать минут.
Забегая вперед, скажу, что это необычное переживание внутреннего света сохранялось около суток. Потом переживание притупилось, перестало быть ярким, но свет уже никуда не уходил. По-видимому, то, что произошло со мной, было расширением канала внимания. И если раньше канал совпадал с пространством внутри туловища, то теперь он вышел за его пределы, увеличившись в диаметре примерно на ширину ладони с каждой стороны плеча. Кроме того, свет сознания, по-видимому, полностью соединился со всеми тремя низшими телами. Прежде мне нужно было совершать усилие для того, чтобы войти вниманием в тело ума или в тело эмоций, а теперь всё это было, что называется под рукой – такое вот «три в одном».
После Муракабы, воодушевленный произошедшим, я сразу же приступил к практике смирения. Как я уже говорил, в первую трехнедельную практику смирения я заходил, планируя примириться со своим ближним и дальним окружением. На этот раз я решил сосредоточиться на своём желании силы, избранности и превосходства.
Почти сразу же, как только я начал читать зикр «Дающий смирение», в мой лоб сверху под углом в сорок пять градусов вошел импульс энергии – поток ослепительного белого света. И как говорят в Одессе: вы будете смеяться, но тут я увидел второго беса. Точнее говоря, увидел я его чуть позже, а вначале я уловил энергию чужого присутствия.
Как бы это объяснить? Это как появление в фойе казенного учреждения чиновника высокого ранга: он еще только вошёл в здание, а по этажам легким сквознячком уже разносит начальственную ауру, от которой у обитателей кабинетов холодеет спина и подгибаются коленки. Иными словами, этот бес – по всей видимости, бес гордыни, – уже не был мелкой рыбешкой.
Поняв, что его заметили, бес пошёл на хитрость: попытался выдать себя за другого, причём ни много ни мало, как за Самого Господа Бога. Трюк не сработал: Бог – это Свет, а здесь была непроглядная, густая, как в известной гоголевской повести, Ночь. Сам бес тоже выглядел весьма экзотично – он, подобно роботу Т-1000 из «Терминатора-2», был текучим и не имел фиксированной формы. При этом он силился сохранять антропоморфные очертания, но видно было, что по его природе это ему чуждо, поскольку он – пресмыкающееся. Как говорится, из песни слова не выкинешь: змей он и есть змей. В отличие от первого беса, он квартировал сзади – по правую сторону, ближе к нижней части моей спины.
На этом бес не остановился: он попытался обмануть меня еще раз, выдавая себя за ныне уже покойного Б.Е. Золотова. Бывало, что при жизни Борис Евгеньевич являлся своим ученикам в причудливом образе Черного Дракона, из-под чешуек которого местами просачивался белый свет. Этот образ и попытался втюхать мне бес. Но я, уже догадавшись с кем имею дело, подобно К.С. Станиславскому с его каноническим «Не верю!», был непреклонен. К тому времени я уже был стреляный воробей.
5.
Говорят, что в нынешние времена бесы беспредельничают: ведут себя нахально и даже разнуздано. Может, время такое? Нательный крест, крестное знамение, подобающая случаю хорошая молитва и другие надежные, если верить литературным источникам, средства усмирения бесов уже не работают. За примером, как говорится, не нужно далеко ходить.
На Троицу мы, по инициативе супруги, всем семейством отправились в храм. Своим чередом шла служба, прихожане, там, где этого требовал порядок, кланялись и осеняли себя крестным знамением. И я, как примерный христианин, муж и отец семейства тоже крестился и исправно клал поклоны: мне было интересно, как же на всё это будут реагировать мои бесы. Так вот: никак они не реагировали. Более того, осмотревшись, я увидел, что у каждого прихожанина тоже есть бесы – у каждого свои. И им, этим бесам, тоже было глубоко плевать на все те правильные ритуальные действия, которые совершали их «хозяева». Словом, посещение храма подействовало на меня благотворно: выяснилось, что я со своими бесами такой не один. А что может быть целебнее для израненной человеческой души, чем своевременное наблюдение, подтверждающее, что ты ни ничем не хуже других?
Спустя неделю в онлайн-режиме был запущен практикум «Медитация Божественного вовлечения». Как только он начался, моих бесов как будто ветром сдуло – не нравится! В ходе практикума, в числе прочего, был озвучен тезис о том, что у большинства искателей низкая готовность и поэтому они далеки от Бога. Я тут же стал смотреть на свою собственную ситуацию и, к величайшему огорчению, убедился в том, что так оно и есть. Моему взору предстала картинка Пути – я стою на дороге из жёлтого кирпича, и она закончилась. Дальше ничего нет – обрыв, пустота. Надо сказать, что подобные откровения, связанные с низкой готовностью к продвижению по Пути, в ходе практикумов приходили ко мне и раньше. Это всегда огорчало меня, но тем не менее, я продолжал упорно двигаться дальше. На этот раз ситуация разворачивалась по иному сценарию: к ней подключились бесы.
Используя два козыря – моё самодовольство вкупе с гордыней – бесы начали морочить меня. Морок – один из магических приемов манипулирования поведением человека. Морок – средство верное, испытанное, поэтому неизменно присутствует в арсенале как самих бесов, так и их клевретов – магов и колдунов. Чтобы объяснить, как работает морок, воспользуюсь компьютерной аналогией, тем паче, что в настоящее время частенько используют метафору «биокомпьютера» для облегчения понимания тех процессов, которые происходят в нашей голове или, точнее говоря, в нашем уме.
Итак, для того, чтобы запустить процесс морока, первый, сознательный слой ума взламывается – в него запускается вирус, который поражает системные файлы, отвечающие за процессы мыслительной деятельности. Кроме того, к файлам, отвечающих за сценарное обеспечение поведения человека, добавляются файлы с новыми сценариями. В результате мыслительный процесс затуманивается, снижается самокритичность, падает адекватность самооценки, а в голову человека внедряются чужие мысли под видом его собственных. Остальное уже, как говорится, дело техники.
Что такое морок в его человеческом и в бесовском исполнении, а также, как и с чем его едят, мне не раз доводилось испытывать на собственной шкуре И, теперь, задним числом вспоминая свою историю с бесами, я недоумеваю: как я, старый карась, мог попасться на эту удочку? Увы! Как гласит пословица: на всякого мудреца довольно простоты.
Цель морока, который наводили на меня бесы, сводилась к тому, чтобы подтолкнуть меня к решению уйти с Пути. При этом они, в общем-то, ничего не навязывали, только искушали. Судя по всему, в отличие от наших доморощенных магов и колдунов, свобода воли для бесов не пустой звук. Поэтому решение я должен был принимать сам.
Начали бесы с того, что стали на все лады крутить и вертеть мои же собственные рассуждения о том, что я пришел в Школу за осознанностью, а не за Богом, что осознанность я получил, что мне показали картинку о том, что мой Путь – дорога из жёлтого кирпича – закончился и т.д. и т.п. И так – каруселью, по кругу. И всё одно да потому. Словом: лыко-мочало – начни сначала. И вроде бы мысли мои, но всё с каким-то душком, с каким-то подвывертом.
И я попался. Заглотив наживку, на следующий после практикума день я написал куратору, что, мол, так и так: то, за чем я пришёл в Школу я получил, а дальше мне двигаться не на чем, да и незачем. Спросил: что мне в этом случае делать? Куратор переадресовал вопрос Мастеру и переслал его ответ мне. «Жить дальше, – ответил Мастер. – Каждому свой предел на Пути». У меня ёкнуло сердце.
6.
Скажу честно: мысль бросить Школу посещала меня не раз. Когда она в очередной раз приходила мне в голову, я невольно начинал созерцать картинку собственного будущего без Школы (без ежедневных практик, к которым я привык и эффект от которых для меня как глоток чистого воздуха, без опыта переживания запредельных для меня состояний, словом, без всего того, к чему, благодаря Школе, я имею свободный доступ) и вопрос отпадал сам собой. Такая «жизнь дождевого червя», если выражаться словами героя А. Филозова – профессионального убийцы Шернера из кинофильма «Тегеран-43», меня, конечно же, не устраивала. Поэтому несмотря на то, что я дал слабину, финальную точку я ставить не стал, а собравшись с силами, наперекор бесам, подытожил переписку с куратором фразой: «Ладно. Работаем дальше. Там видно будет».
Последующие три дня прошли как в тумане. Бесы брали верх. Выражаясь спортивным языком, я, подобно боксёру в ринге, прозевал прямые удары в голову и «поплыл». Мой помутнённый ум на все лады прокручивал сценарий расставания со Школой и рассматривал этот уход с Пути как свершившийся факт. При этом где-то на заднем плане, параллельно, проигрывались сцены другого, привычного мне будущего. Здесь строились планы на завтра, причём так, как будто ничего не изменилось и я по-прежнему остаюсь в Школе. И это при всём том, что я, как ни в чём не бывало, продолжал выполнять ежедневные школьные практики. Наверное, это было похоже на шизофрению, но мой замороченный ум не находил в этом никакого противоречия. Зато сердце, которое как известно, не обманешь, буквально разрывалось от боли. Мне хотелось рыдать.
Православная святоотеческая традиция гласит: есть два верных средства от бесов – молитва и пост. Поскольку я был твердо уверен, что первопричина появления бесов – желания и, что, не избавившись от желаний, от бесов мне не отделаться, молиться я не стал: бессмысленно молится о том, во что не веришь. Поэтому я решил попоститься – если даже ожидаемой пользы от этого не будет, то вреда-то суточное голодание точно не принесёт. Как говорится, проверено на собственном опыте. Правда не постился я давненько: чтобы не соврать, лет эдак двадцать тому назад, а то и больше. По жёсткому варианту я не пошёл, решив отказаться только от пищи, при этом оставив в суточном рационе питьевую воду, а также черный кофе и чай (без сахара).
И что вы думаете? Ведь не обманули святые отцы! Средство сработало: ближе к середине поста морок рассеялся, и я увидел ситуацию такой, как она есть. Во всей её, как говорится, красе.
В процессе поста, я как-то незаметно для себя вышел из ума и стал центрироваться на Сердце, передав ему все бразды правления. Я сделал это непреднамеренно, всё произошло как-то само собой, от безысходности. Центр восприятия реальности и переработки информации переместился из головы в середину груди – в Сердце. С того самого момента (а это была середина июня) и по сию пору больше из Сердца я уже не выходил, поскольку другого выхода в моей ситуации, у меня, собственно, и не было. Надо же было как-то противостоять бесам, а, открытое Сердце – территория Света и вход туда бесам начисто перекрыт.
Первые несколько дней после поста для того, чтобы удерживаться в Сердце приходилось напрягаться, но потом всё стало получаться само собой, без дополнительных усилий. Помнится, год назад, когда у меня только открылось Сердце у меня уже был опыт ухода из ума в пространство открытого Сердца. Однако, как я не силился, ум перевесил и через 2-3 дня всё вернулось на круги своя.
И вот теперь сделать это удалось! Что ж, на всё воля Божья! У меня нет никаких сомнений в том, что именно Он – Господь, попустил эту выходящую за пределы здравого смысла историю с нечистой силой, в рамках которой мне пришлось учиться быстро, результативно и с максимальной отдачей. Как говорят в армии: в условиях, приближенных к боевой обстановке. Поэтому и мотивация к обучению была предельно высокой.
А посему, благодарю тебя, Господи! Благодарю за тот насущно необходимый урок, который Ты преподал мне. Благодарю за Вразумление. За Твою Отеческую Заботу. За Твою Любовь. И еще благодарю, Тебя, Господи, за столь милый моему сердцу черный юмор, которым сопровождался Твой урок! Аминь.
Апрель-июль 2023 г., Норильск